[Настоящее] Свет, тьма и кошки. Конрад Келдер, Таир Анвер

[Таир Анвер]

- Для вампиров?! – Таир так резко сел на койке, что у него закружилась голова, и пришлось облокотиться на подушку. В кошачьих глазах отразился настоящий ужас. – Как… так?.. – Тай понизил голос до шёпота. - Ладно, я, со мной всё ясно, я - враг, то ты… ты ведь сказал, что на этой стороне…
Вот уж точно тёмные. Только тёмные могут отдать своих же на корм вампирам. И для Конрада это естественно! Он даже не думает сопротивляться!
- Наши кочевники – люди, - упрямо возразил Таир. - Более дикие, чем мы, живущие по странным и жестоким законам, но… такие же люди. У нас в селении даже был парень из кочевников. Странный такой, дикий, лохматый, его охотники нашли раненым в степи, а жрицы вылечили, так он с нами остался, стал охотником и жил по нашим законам. А ещё в нашем храме была жрица, лицо которой похоже на лица кочевников, я правда, никогда не видел их женщин, набеги на нас совершали только мужчины… но она похожа на них, я думаю, она тоже оттуда родом, хотя никогда не спрашивал её…
Чем Таир дольше слушал Конрада, тем сильнее удивлялся, однако ужас не отступал.
- То есть как, не любят рассказывать? Вы что, с ними… разговариваете?
Таира трясло. То ли от перенесённой процедуры, то ли от свалившейся на него информации, а может от того и другого сразу. Порез на руке, казалось, разболелся сильнее после того, как Тай узнал, куда пойдёт его кровь. Потому когда Конрад предложил ему травяной настойки, не задумываясь, хлебнул.
Конрад был прав, Таиру действительно полегчало. Как физически, так и морально. Боль от пореза утихла, а всё остальное стало как-то несерьёзно и безразлично. В голове разлилось неестественное веселье.
Таир посидел немного, с глупой физиономией пялясь на Конрада, а потом встал с койки и, шатаясь, направился к выходу из казармы.
- Где тут у вас… в-вампиры? – спросил он заплетающимся языком. – Ща я с ними в-в момент… разберусь!
Конвой остался снаружи, но Таиру уже было безразлично, что выход из казармы будет расценен как попытка к бегству. Ему сейчас море было по колено, степь на один шаг и на всё наплевать с вершины самой высокой горы.