Ларри застыл, не в силах вымолвить ни слова. Отшельник насмехался над ним? Он такой же, как его однокурсники? Или он искренне обещал покой? Ларри никогда не умел отделять насмешки от искренности, дружбу от издевательства. Он верил всем, а потом получал по голове. И так каждый раз с тех пор, как он оставил родительский дом. Вернуться бы туда. Но как? С позором? Нет. Лучше уж к озерным девам. Прямо в омут. Или сейчас. Сразу. Чтобы не мучиться.
- А больно не будет? – робко поинтересовался Ларри.
И виновато оглянулся на Виридиана. Не сочтет ли нго Виридиан предателем? А даже если сочтет, ткпкрь безразлично. Мертвецы не сгорают от стыда. О мертвецах либо хорошо либо ничего. Смерть – долгожданный покой.
- Ты прав, - сказал он, собрав для признания все свое мужество, если оно у него было. – Мне нечего ловить. Я трус и тряпка. Я даже родителям на глаза показаться не могу после того что сделал. Лучше мне умереть здесь. Иди без меня. Я выбираю покой. Не хочу больше мучиться сам и мучить других своим существованием. Я сюда ехал чтобы найти смерть среди леших и русалок. Прощай. И удачи тебе. Ты выберешься. Мне и так нет пути назад, так что я лучше умру здесь.
Ларри говорил это так, будто роль читал в школьном спектакле. Будто не про свою смерть. Будто за него говорил кто-то другой.