[Настоящее] Свет, тьма и кошки. Конрад Келдер, Таир Анвер

[Таир Анвер]

Таир испугался. Впервые за время их путешествия страх затмил разум, отодвигая на второй план логику и ощущения, согласно которым шанса победить в драке не было никакого. Не так страшны были поганочники и болотные твари, там хотя бы понятно было, что делать, и очевидно, кто друг, а кто враг. Сейчас же… вампир говорил странные вещи, и Тай, может, в глубине души и желал поверить… но добровольно подставиться для укуса… нет, это было выше его сил. Что ж, если ему предстоит сегодня умереть… он умрёт в драке.
Вот только драки не получилось. Лишившись оружия в первые же мгновения боя, Тай понял, что совсем ослаб. Да и спина всё так же болела, прибавившаяся к ней боль в неожиданно вывернутой вампиром руке окончательно лишила всякой возможности сопротивляться. Теперь Тай мог только шипеть. Слов в этом шипении разобрать было невозможно, но по тону можно было предположить, что это своеобразная замена ругательствам.
А дальше сознание помутилось, Тай даже не понял, от чего.

Снился Таиру удивительный сон, будто стоит он на краю обрыва, а сквозь сумрачный туман смотрит на него сгусток самой Тьмы, той самой, что готовилась, по словам военоначальников, захватить мир. Только было что-то в этой Тьме живое, разумное и необъяснимо привлекательное, сладко зовущее ощущение опасности и приключений, в то же время пугающее на каком-то первобытном уровне, так, наверное, древние дикари боялись грозы или огня.
"Так вот ты какая - истинная Тьма..."
Эта мысль могла бы стать последней. Если бы Тьма была, например, той, которой принято пугать непослушных детей.
- Здравствуй, - произнесло чудовище, протягивая к Таиру тонкие щупальца, будто сплетённые из самых густых теней.
Парень усилием воли поборол желание удрать. Рыцари Ордена Крылатых Кошек не бросаются от опасности прочь, не разобравшись, с чем столкнулись и стоит ли вообще этого чего-то бояться. Поэтому Тай не только остался на месте, но и заглянул в янтарные глаза, вобравшие в себя свет множества кошачьих глаз.
- Привет, - растерянно выдавил из себя парень.
- Наконец-то ты пришёл.
- Я? - переспросил Тай, подумав, что его с кем-то перепутали.
- Да, ты. Таир Анвер, крылатый кот. Не так ли?
- Так. Но откуда...
- Откуда я знаю твоё имя? О, я многое знаю. Я давно наблюдаю за тобой и Ханой.
- Хана-то тут при чём?
- При том, что вы с ней - единое целое. Разум и крылья. Ловкость и сила. Красота и мощь. Я всегда жду таких, как вы.
- Зачем? Кто ты?
- Разве ты ещё не догадался? Я - твоё последнее, решающее испытание. Твой маяк, твой стремительный взлёт и твоя кошмарная пропасть - выбирай сам, кем я стану для тебя.
Существо прищурилось и улыбнулось одними тенями и вспышками света в наполненных янтарным огнём глазах…

Очнулся Таир на лесной поляне. На той же, где они устроили привал после схватки с поганочниками. Сначала даже показалось, что всё произошедшее – часть навеянного поганками дурмана, и путь к заветному склону ещё впереди. Но травы, аккуратно разложенные для просушки, служили доказательством, что всё было наяву. И боль, теперь ещё и в руке. Кинжал у Таира предсказуемо отобрали, так что парень снова остался без оружия. Но он был жив, и даже чувствовал себя немного лучше, хотя и испытывал слабость, но дрожь отступила, и тёмных кругов перед глазами тоже не наблюдалось.
Таир осмотрел больную руку. Немного удивился тому, что не связан, чего стоило ожидать после драки, если бы Диам и впрямь намеревался высосать из него по дороге всю кровь, но за один укус в него просто не влезло. Выходит… вампир говорил правду. Две крошечные ранки на запястье заставили неприятно поморщиться, но лишь от того, что Таир догадался об их происхождении. Сами по себе они не причиняли почти никаких неудобств.
Значит, укус всё-таки был... А разговор с Тьмой?..
Оглядевшись по сторонам, Таир нашёл Диама и Конрада, отдыхающих на траве.
- Приятного аппетита, - процедил он в сторону вампира и поморщился от неосторожного движения.
Ну вот, теперь он не просто снабжает кровью вампиров всё ещё вражеской стороны, но и позволяет себя кусать. Что следующее?
- Я бы и сам съесть чего-нибудь не отказался, - признался Тай.
Ругаться на Диама было уже бессмысленно, как и драться с ним или пытаться сбежать. Далеко он раненый всё равно не уйдёт, а боец из него сейчас был никудышный. От осознания своей слабости и беспомощности стало невыносимо тоскливо.