[Прошлое] "Дорога в небо лежит по прямой". Корри, Эфниссьен Атерирнон, Амир Делион, Алиса Грей

[Space Wind]

Время и место действия. 20007 цикл 13 периода, космическое пространство и некая малоизвестная планета Независимого сектора

Описание. Трудно быть уникальным среди своих собратьев. Кто-то всегда будет недолюбливать, кто-то завидовать. Но порой на вундеркинда может обратить внимание кто-то, кому он прежде всего интересен. И тогда уже другой вопрос - к счастью это или к беде.

Участники. Корри, Эфниссьен Атерирнон, Амир Делион, Алиса Грей

Обсуждение

[Амир Делион]

Посадка прошла довольно так себе: корабль неплохо так тряхнуло. Но сели и не развалились по дороге - и то хорошо.

...- Не ранены, но сильно истощены и... Кажется, у некоторых из них проблемы с психикой. Их везли в гарем... Сами понимаете.
- Да уж, сложный случай. Но нам с этим сталкиваться, увы, не впервой... Я думаю, мне не стоит спрашивать, кто это был и где он сейчас?
- Он больше никому не навредит. А остальное... И впрямь, не стоит. Мы можем рассчитывать на анонимность?
- Конечно. Тем более, если... Расследование уже не имеет смысла.
- Еще вопрос. Здесь есть возможность отремонтировать корабль?
- Не могу гарантировать, но попытаться можно.

...Камил вообще был известен способностью сдружиться чуть-ли не с кем угодно. Но все-же офицером душевного здоровья не был, равно как и ксенологом, и как искать подход к то-ли свихнувшейся в плену, то-ли они-такие-и-есть девочке - понятия не имел. Пытался поддерживать хоть какой-то контакт, но не более чем. Того, что Корри не хочет уходить с корабля, парень так и не понял, но если бы и понял... Вряд-ли это что-то изменило бы.
- Пойдем? - Один из немногих фактов, которые Камилу удалось выяснить - прикосновений и направленных в ее сторону плавных жестов девочка не боится. Так что протянул ей руку он, не боясь напугать. - Атмосфера пригодна для дыхания, но нужно одеться потеплее, там довольно холодно.

[Алиса]

Алиса понятия не имела, как можно одеть анере-тайо, не повредив растение-симбионт. Возможно, у тех анере-тайо, которых она встречала в проекте «Возрождение» были какие-то свои особенные скафандры для вылазок в пустоши, но Алиса такими подробностями не интересовалась, а на «Чёрном фениксе» специальных скафандров для инопланетян всё равно не было, как и какой-то специальной одежды. Сами пираты надели лишь тёплые куртки, потому что атмосфера для дыхания вполне подходила. Спасённым девушкам выдали одежду, какая нашлась. Корри достался тёплый свитер, который был для неё велик, но если подвернуть рукава, смотрелось очень даже ничего. Растение-симбионт можно было прикрыть широким воротником, но никто из пиратов не знал, насколько это защитит и без того вяло выглядящий росточек. Оставалось надеяться только на то, что учёные, готовые принять девушек, знают, что делать с анере-тайо, чтобы она не погибла в непривычных условиях.
Алиса помогла Корри одеться и встала рядом, когда Камил протянул девочке руку. Истинных желаний Корри она тоже не распознала, да и не задумывалась над этим. О будущем девочки тоже старалась не думать. Пираты сделали всё возможное, чтобы помочь. Дальше сопровождать Корри они уже не могли, хотя и не прощались с ней окончательно. Как минимум, несколько дней, которые потребуются на ремонт корабля, пираты должны будут провести здесь, значит, прощаться ещё рано.

[Амир Делион]

В дополнение к свитеру, девочке где-то нашли огромный теплый шарф, в который она могла бы хоть целиком замотаться, не то, что аккуратно прикрыть растение. На вид, правда, шарф был абсолютно ужасен: какого-то неопределенного цвета и фактуры (похоже, связанный из чего пришлось), да еще и молью побитый.
- Где ты это вообще нашел?
- В кладовке. Откуда он взялся - понятия не имею. Да ладно, ей же только дойти, потом можно будет просто выбросить.

До базы МДГЗ идти было пару сотен метров, не более. Пираты направились к главному блоку - высоченной громадине, возвышающейся над мелкими сооружениями вокруг: техническими станциями, строениями космопорта и прочим, что было никак не собрать в одну точку. Логично, в общем-то: условия на планете были хоть и пригодны для жизни, но пребывать в них регулярно - то еще удовольствие (да и потом, пригодны-то они были для человеческой жизни), а организовывать поседение под куполом со своим микроклиматом - того не стоило. Да и местная гравитация позволяла строить высоко.
Снаружи было холодно. Не то, чтобы так холодно, что за двести метров пути можно было что-нибудь себе отморозить, но все-же достаточно противно. А учитывая, что это экваториальные широты и почти пик годовой температуры... Да уж, ну и местечко они выбрали!
Сама же планета была... Странная. По-другому и не скажешь. Огромная темно-красная с пятнами звезда в небе, на которую можно было без всякого дискомфорта смотреть напрямую: настолько тусклая; будто в цвет ей, красноватый песок под ногами (это было как-то связано и объяснялось какими-то астрономическими особенностями, но подробностей никто из пиратов не знал, потому выглядело сюрреалистичненько); а вишенкой на торте - иссиня-черная трава вокруг тропинки и такие-же кусты вокруг: явно ни разу не горелая и, в целом, прекрасно себя чувствующая, но - черная, что твой уголь.
Долго любоваться на космические во всех смыслах пейзажи не пришлось: дорога была короткая.
Спасенных сдали медикам практически с порога.
Если пираты привязанности к ним Корри не заметили, то специалист, которому ее сгрузили, что-то все-таки разглядел.
- Вы сможете навещать ее, если и вы, и она этого захотите. Только через пару дней, когда закончим с первичным освидетельствовнием и начнем лечение, и если не выявится ничего критичного. Правда, сообщить вам, куда она отправится после реабилитации мы не имеем права, это конфиденциальные данные.

...Корри сразу поместили в комнату, освещенную ярким светом: настолько ярким, что без очков - которые на девочку сразу и надели: еще и со сложной защелкой на затылке, так просто не снимешь - там находиться было весьма некомфортно. Свет, возможно, бы даже немного слишком ярким, но более или менее в приделах. Была надежда, что сильная подсветка плюс витамины для самой Корри смогут активировать фотосинтез в растении. Конечно, ввести препараты в сам росток было бы надежнее, но решили пока повременить с этим: процедура не полностью безопасная, и, что в данном случае важнее (все-таки речь шла о существах - очень непохожих на человека существах - с последствиями психологической травмы), довольно неприятная - и если объяснить происходящее Корри было еще как-то можно, то вот самому ростку... Иметь дело с психикой и личными триггерами растения не хотелось даже профессионалам.

[Корри]

Неизбежное наступало холодными волнами на разум, вызывая странную пульсацию, глушащую протест и приносящую смирение. Детское смирение часто становится залогом выживания. Она скоро бы стала подростком, и тогда её протест смог бы вырваться из груди, смог бы куда раньше, куда бурнее, а так она прошла шла навстречу своей судьбе. Сказано "пойдём", пусть и вопросом, этот вопрос не требует ответа. Сказано, что нужно одеться потеплее - это хорошая идея, так и сделаем.
Её не покоробил старый и нелепый шарф: у инопланетян вообще всё было как-то не так, а эта штука была тёплой и пахло как-то странно, одновременно и кисловато-гадко, и уютно. Кроме того, эти теплые вещи были первыми вещами, полученными от этих существ, и полученными безвозмездно. Её прежние "хозяева" не слишком-то беспокоились о её состоянии, и ничем хорошим это не закончилось, а теперь ей было явно легче.
Так что Корри с благодарностью смотрела на Алису и на Камила, стоило ей получить что-то из их рук. Зарывая щёки в шарф и чуть краснея от осознания неспособности самой позаботиться о себе, она уверенно следовала за ними, болтая в воздухе чересчур длинными рукавами и шумно втягивая воздух.

Здания на поверхности казались девочке какими-то нелепыми штуками, чересчур угловатыми и грубыми, кроме того, монументально большими. Наряду с тем, что в плечах ощущалась какая-то необычная лёгкость, идти было почему-то гораздо сложнее и несколько непривычно. Зато стоило попробовать прыгнуть - получилось гораздо выше! Этот факт привёл Корри в восторг, и она, стараясь не отставать от взрослых - а заодно и немного согреться - пропрыгала почти полдороги. Было также очень приятно, что эти инопланетяне не стали докучать ей своими требованиями "не делай ничего, что тебе не сказали сделать". Это было очень мило с их стороны.
Уже совсем к концу короткой пешей прогулки девочка наконец-то обратила внимание, что странные тёмные-тёмные колыхающиеся штуки на земле - это здешняя трава. Она даже остановилась, присмотрелась и попробовала сорвать одну травинку. Хотелось тут же пихнуть её в рот, но Корри не стала совершать глупостей - вдруг ядовитая? - и только принюхалась. После бросила взгляд на горящую в небе звезду и задала убийственный вопрос сопровождающим её взрослым:
- А цветочек тоже станет таким чёрным-чёрным?

Девочка была передана с рук на руки слишком быстро. Нет, она чего-то такого и ожидала, памятуя то, что было раньше, но нравы инопланетян приводили её в смятение. Они не стали собираться все вместе, кушать за одним столом, не было приветствий гостей из соседнего племени... не было и угрюмых подозрительных взглядов, какими награждают чужестранцев.
Запирание в светлой комнате отчего-то не стало для неё сюрпризом. Медики достаточно чётко обозначили, что планируют восстановить её. Было занятное слово "реабилитация", восстановление способностей. Так что она проявила себя как предельно понятная и пугающе скучная в своей послушности девочка. Просто экономила ментальные силы и... в меру оказываемого внимания просила еды. Много еды. Еда, интенсивный свет и фокусировка своего сознания на восстановлении были для неё чуть ли не единственным способом быстро оправиться от всего, что случилось. Невозможно было вникнуть в суть творящегося вокруг, пока в теле слабость, а голова иной раз то закружится, то заноет.
Свитер и шарфик она оставила при себе: с готовностью сняла по первому требования, но отдавать отказалась наотрез, вцепившись в ткань мёртвой хваткой. Она не знала точно, встретится ли она снова с двумя спасшими её людьми, а эти вещи пока служили надёжным напоминанием о них. И к тому же были такими мягкими и тёплыми... Даже странный запах ничуть не смущал юную Шейфисс. Чувства были важнее.

[Амир Делион]

Девочка была спокойная. Пугающе-спокойная, как для ребенка такого возраста, оказавшегося в такой ситуации. Впрочем, ее способности реагировать на окружающий мир хватало на то, чтобы ревностно оборонять провонявшие нафталином и битые молью шарф и свитер, в которые девочку чуть ли не завернули пираты. То, что девочка не совсем ушла в себя, было, определенно, хорошо, но вот само наличие воплощенной антисанитарии в палате - не очень.
- Они же пыльные! Давай я хотя-бы постираю и верну... - Но нет, девочка упорно не хотела отдавать никому свое сокровище.
Еще у пациентки оказался на удивление хороший аппетит - возможно, даже слишком. По началу девочке не давали столько есть, опасаясь сбоев в пищеварении - но когда оказалось, что все в порядке, позволили контролировать свои потребности самостоятельно: в конце-концов, естественно, что двум существам нужно больше пищи, чем одному той-же массы.
Первые дни девочка получала только лекарства и еду. Ну, и еще у нее попытались забрать верхнюю одежду, но почти сразу оставили эту затею. Потом с ней начали пытаться выходить на контакт.

[Отшельник]

Отшельник находился на базе по своим делам. Здесь его знали как Бентона Дрейка, учёного-миллионера, ведущего неприметный образ жизни, и тайного спонсора базы, делающего добро не для славы и не для рекламы. Истинные цели, разумеется, ничего общего с благотворительностью не имели, но о них посторонним было не узнать.
Бен вошёл в комнату Корри для налаживания контакта одним из первых. На нём был идеально отглаженный белый халат, так и сияющий чистотой, под которым был виден такой же аккуратный тонкий серый свитер из синтетического волокна, слабо поблёскивающего в свете ламп.
- Ну, как проходит выздоровление? – поинтересовался он.
Бен вошёл в комнату и застыл на пороге, не торопясь подходить к Корри.
- Меня зовут Бентон Дрейк, но ты можешь звать меня Бен, - представился он после недолгой паузы, дав девочке возможность его рассмотреть и составить впечатление. – А ты, я полагаю, Корри? Я бы хотел с тобой подружиться. Разрешишь мне войти?
Тон был прохладным. Никакого настоящего беспокойства за девочку в нём не чувствовалось. Этот человек просто делал свою работу, и сейчас его работой было наладить контакт с Корри. В отличии от пиратов, которые хотя и были разбойниками, волновались за спасённую ими девочку вполне искренне, хотя так и не поняли её чувств.

[Корри]

Для расы, наделённой эмпатией - в развитом ли, в зачаточном ли виде, - сама концепция содержания наблюдаемой особи в четырёх стенах была чуждой. Это ещё аукнется юной Шейфисс в далёком будущем, а пока она воспринимала отношения с медиками весьма поверхностно и подсознательно соблюдала социальный договор: её лечат, она лечится и не мешает. Медики вообще не любят, когда им мешают, поэтому порывы на дурь приходилось держать поглубже, к тому же, не слишком-то и хотелось.
Пока процесс восстановления шёл, Корри с чувством полной ответственности его форсировала. Конечно, были моменты, когда ей хотелось домой. Но она понимала, что дома больше нет - понимала то с волнами подступающего ужаса, когда она забивалась в угол и подолгу сидела, обняв коленки и пытаясь выбраться из очередного логического лабиринта, в который сама себя завела, то с приступами мрачной решимости, осознания своей исключительности последней из племени, когда она, как правило, погружалась в состояние медитации и долго из него не выходила, заставляя своё тело восстанавливаться быстрее и синхронизироваться с само с собой, восстанавливая гармонию.
Памятные вещи довольно быстро перестали быть такими уж и важными. Жизнь походила на вереницу мгновений, в каждом из которых хотелось оставаться только по той единственной причине, что на следующем могла быть смерть. Корри старалась быть милой ко всем. Корри старалась не переходить людям дорогу. Корри старалась сохранять у окружающих, проявивших симпатию к ней, привязанность, оставаясь "хорошим" ребёнком, ценить их действия, их подарки, думать об их реакции. Но стоило ей оставаться самой с собой, как все они рассыпались на крошечные блёстки раздробленной и бессмысленной памяти последних дней, не вписывающейся в ранее выстроенную картину мира.
Исчезнувшего мира.
Точно так же в тумане таяли старые образы. Она уже плохо помнила того пирата, плохо помнила обстоятельства их встречи. При желании она могла бы вытащить это из памяти. Могла, но не хотела. Не хотела, но и не могла забыть об этом, не могла не из-за сильных переживаний, ничуть, из-за чувства ответственности перед мамой, перед родными. Однажды ей придётся вернуться в своё прошлое и разобраться с демонами, живущими там.
Так всегда происходило в книгах, которые читала Корри. Взрослые никогда не убегали от долга, даже если никто другой не помнил об этом долге.
Поэтому и Корри нельзя забывать.

Нельзя забывать... возможно, именно поэтому она порой возвращалась к свитеру и обнимала его. Но он всё больше переставал быть элементом одежды и начинал существовать где-то рядом, оказываясь в непосредственной близости анере-тайо только когда она ощущала угрозу своим вещам. Ощущение грязи, раздражавшее всё время плена и преследующее всё время в медотсеке спасителей, в последнее время часто беспокоило её, заставляя уделять чуть больше внимания гигиене. Маслянистые жидкости на её памяти ассоциировались с трупами насекомых, и оттого вызывали омерзение, а слабые масляные пятна на подаренных вещах невольно распространяли эти ощущения и на них.
В подобном диссонансе Корри, однако, не была готова отпускать их только по той причине, что уже озвучила свою позицию взрослым, и они её приняли. Теперь подобная уступка без видимых причин бросала тень на её моральные качества. Гораздо лучше было обменять эту уступку на что-то ценное, попутно разыгрывая страдашки насчёт расставания.
Такое решение юную Шейфисс устраивала вполне. Как эмпат, она абсолютно точно знала, у чего есть чувства, а у чего нет - и у свитера их не было.

Вошедший доктор застал девочку полуобнажённой - она старалась не упускать ни мгновения для того, чтобы цветочек мог воспринимать излучаемый свет и направлять полученную энергию на восстановление. Для самой Корри заход человека так и оставался стрессом - ведь зайти мог кто-то другой, скажем, кто-то вроде тех, кто прилетел на их планету. Впрочем, ей потребовалось совсем чуть-чуть времени, чтоб успокоиться: вошедший был из здешних целителей.
Концентрация была нарушена.
- Цветочек идёт на поправку, - можно было делать вид, что болезнь растягивается, но врачам обычно не стоит врать. Корри отлично это понимала.
- Входи..., - девочка усилием воли сглотнула уважительную форму и, немного потупив, добавила, - Бен.
Смысла отвечать на то, Корри ли она или нет, было излишним. Пожелание относительно дружбы прозвучало интригующе, однако что-то в тоне мужчины смутило её. Она была не готова ответить. Да, Корри хотела дружить, это было безусловно. Но Корри была согласна и поиграть в дружбу, однако боялась, что это может стать схемой для манипуляций, если не называть вещи своими именами. Как хороший манипулятор, она сама терпеть не могла, когда кто-то пытался водить её за нос, хотя у взрослых это обычно неплохо получалось.
Поэтому, на порыве хорошего самочувствия, она сходу попыталась подключиться и считать эмоциональный фон собеседника, чтобы считать чуть больше чувств этого человека и понять, чего он хочет и как по-настоящему относится к ней.
И не смакует ли внутри что-то коварное, потайное?

[Отшельник]

Первое, что ощутила Корри исходящим от мужчины – холод. Или ещё точнее – расчёт. Но вместе с тем – искренняя, в чём-то фанатичная, заинтересованность, практически одержимость. Он, несомненно, был одержим какой-то идеей и искал… нет, не друга в привычном «книжном» понимании, но, может быть, в его системе координат именно таким было понятие «друг». Холодность в нём сочеталась с отчаянным желанием этого кого-то найти, и поиск привёл его к Корри.
Угроза… пожалуй, была. Но общим фоном. Нет, этот человек не был бескомпромиссно жестоким, как капитан напавших на селение Корри пиратов, и никаких чувств, кроме научного интереса и того самого «Поиска» (такого, что это слово в книгах вполне могло стоять с заглавной буквы) к Корри не испытывал… но что-то неуловимое, понятное только эмпату, предупреждало о том, что Бентон Дрейк может быть опасен.
А ещё было бесконечное одиночество, запрятанное очень глубоко. И тоска, причин которой юная анере-тайо понять не могла.
Бентон Дрейк смотрел на Корри внимательно. Ждал терпеливо, будто бы даже понимающе.
- Цветочек – это твоё растение? – уточнил Бен. – А как же ты? Я вижу, что цветочку лучше, но как себя чувствуешь ты сама?
Подобным тоном мог бы интересоваться питон у крысы, которую задался целью съесть, но засомневался в её здоровье, и решил сначала проверить реакции.
Бен вошёл в комнату, захлопнув за собой дверь и сел на край кровати Корри.
- Может быть, у тебя есть какое-нибудь желание, которое в моих силах будет выполнить? Расскажи. Я постараюсь помочь.

[Корри]

Дети не склонны бояться. Зачастую, даже обжигаясь, раз или два, они не обретают способность критически мыслить ещё долгое время. Да, они могут с недоверием относиться к тем взрослым, которые не нуждаются в помощи, но лезут в их жизнь или банально опасны, но стоит потенциально опасному взрослому показать себя слабым и зависимым от ребёнка - как тут же включается одно из двух: либо маленькое чудовище садится ему на шею, либо бросается на неё, пытаясь приободрить. В конце концов, унылый взрослый - бесполезный, неспособный защитить субъект.
А ещё детям также бывает кого-то жалко.

Этот мужчина мог обладать самым разным набором эмоций, которые в других обстоятельствах встревожили бы малышку, но анере-тайо было достаточно того, что он был одинок и кого-то искал. Забранная силовым методом и оторванная от семьи, малышка считала почему-то, что тот, кто захочет сделать с ней что-то нехорошее, просто придёт и возьмёт. Может быть, эти люди в белых халатах и были неплохими ребятами, но что у них на уме - оставалось неясным.
Так что если этот человек, который вроде бы один из них, хочет её общества - это нормально и это даже лучше, чем если бы он следовал каким-то формальным инструкциям.
"Наконец-то кто-то спросил!" - Корри осознавала своё отчуждение от самой себя как нечто противоестественное, и была рада проявленному интересу. Однако к ответу она была не готова. Наконец, после долгих раздумий, она проговорила:
- Вы состоите только из мяса, - эта фраза прозвучала так, словно крыса присматривалась к питону, оценивая его вкусовые качества, - поэтому вы считаете, что ваша рука или любая конечность - часть вас, которая не может думать отдельно от вас. Но ведь на самом деле может?
Малышка улыбнулась той назидательной детской улыбкой, которой иногда дети смотрят на "глупых взрослых", когда приходится им что-то объяснять. Наверняка, это существо спит. Все живые спят. А раз спит, оно должно дышать, когда спит. И если инопланетяне дышат - а он дышит, он прямо сейчас дышит, перед ней, - когда спят, значит, они это не контролируют своим разумом. Значит, это контролирует что-то другое. "Продолжение" разума.
- Цветочек считает, что у него общее здоровье на всё тело, - развила мысль девочка, внимательно изучая реакции пришельца, присматриваясь к нему, пытаясь понять, какие выводы он делает. Когда он начнёт улыбаться. Когда она начнёт ему надоедать, если начнёт, - и для веток, и для мяса. Цветочек думает сам по себе. Животик думает сам по себе. Корри - самая главная, и она тоже думает сама по себе. Она не хочет думать о себе, потому что внутри всё пусто, поэтому она думает о цветочке. Цветочек самый чувствительный. Если он держится и растёт, значит, всё хорошо.

- А можно загадать желание попозже? - произнесла она так, словно встретила доброго волшебника, - Корри пока ничего не понимает, что творится вокруг. Может быть, здесь нет ничего важнее, чем хвостик от морковки?

[Отшельник]

- Можно, - серьёзно кивнул Бентон Дрейк и внимательно посмотрел в глаза Корри.
Все остальные слова он внимательно выслушал, но не ответил ничего. Только задумался.
Другой ребёнок мог бы подумать, что он что-то сказал не так. Но только не тот, кто умеет чувствовать истинные эмоции собеседника. Задумчивость Отшельника, как то ли он сам себя называл, то ли именно этот образ подходил ко всему его глубокому одиночеству, была последствием интереса и одобрения, которые он не хотел показывать. Ему, определённо, понравилась Корри. Не так, как может понравиться человек, с которым желаешь подружиться. И не так, как хищнику нравится жертва, которую он намерен поймать, даже если она шустра и изворотлива. Корри понравилась Отшельнику скорее как источник знания, некая тайна, пробуждающая интерес.
- Тебе не скучно здесь одной? - спросил он после длительной паузы. - Хочешь прогуляться?

[Корри]

Дважды предлагать не пришлось. Корри подорвалась сразу, бросив косой взгляд на лежащие в стороне вещи, как бы отдавая дань тому, что она должна за них беспокоиться, но уверенно и быстро подошла к мужчине. Её, безусловно, волновала его реакция, волновала не столько так, как она могла бы беспокоить мнительного подростка. Скорее, сказывалась именно нехватка общения.
- Корри здесь скучно. Одной, - подтвердила девочка, замолчав, что одиночество отчасти способствует более быстрому заживлению ран. Если так-то подумать, то этот взрослый похож на того, кто предпочитает личное общение большим коллективам. Не хотелось бы, чтобы её закинули в визжащий детский сад разных инопланетян, - но Корри не хотела бы переезжать туда, где постоянно кто-то живёт. Цветочек не готов сражаться за территорию.
Хотя объяснение было весьма "животным" - впрочем, как ещё быть уверенной, что инопланетяне его поймут - сама девочка не любила мыслить такими категориями. Ей хотелось бы, чтобы этот мужчина понял, что на самом деле она тоже... тоже предпочитает личные беседы и сознательное одиночество, когда есть, над чем подумать и уйти в себя. Ей хотелось бы, чтобы они стали друзьями. Дружить с пришельцем - это ведь здорово!
Хотя, если подумать, пришелец здесь она.
Так... тем более!
Не дожидаясь каких-либо подтверждений, малышка подошла почти вплотную к двери и протянула руку чуть вверх, ожидая, пока сопровождающий схватит её и поведёт.
- Ну пойдём же, пойдём!

[Отшельник]

Вопреки ожиданиям девочки, Отшельник не стал брать Корри за руку. Он просто открыл дверь светлой комнаты и вышел в освещённый лишь по необходимости коридор. По сравнению с ярким светом комнаты, там казалось совсем темно, но глаза быстро привыкали к желтоватому свету редких ламп.
- Идём, - позвал Бен и направился по пустынному коридору, вдоль которого было расположено множество дверей. Некоторые двери были приоткрыты, из них лился более яркий, но тоже желтоватый, тёплый свет, были слышны голоса. Здесь шла работа, люди были заняты своими делами, и никто из них, редко проходивших по коридору, чтобы войти в одну из комнат, на Корри внимания не обращал.
Они прошли в конец коридора, поднялись на лифте, прошли ещё один коридор… наконец остановились перед дверью ботанического сада.
Бен открыл дверь, пропуская Корри вперёд.
- Цветочку должно понравиться, промурлыкал он тоном коварного кота, перед мышиной норкой делающего вид, что спит.
Ботанический сад представлял собой огромное помещение, залитое светом имитирующих дневное освещение ламп, заставленное кадками с растениями, и в контрасте с этим буйством привычной зелени чернели за окном листья какого-то колючего сорняка.

[Корри]

Корри старательно запоминала дорогу, хотя ещё не знала, что именно её ждёт. Путь казался необыкновенно длинным - вероятнее всего, из-за новых впечатлений. Не вполне уверенная, что люди вокруг не могут их услышать, девочка молчала и старалась шагать тихо, в ногу со спутником.
Не получалось в ногу. Длина не та.
Свет, наполнявший помещение, куда они пришли, был как никогда кстати. Сначала Шейфисс на мгновение расслабилась, сделала несколько шагов вперёд, с восторгом глядя перед собой. А затем задумалась. Растения были в кадках. Собраны так, как они, наверное, никогда не встречались в природе. Собранные из разных мест, возможно, с разных планет... если подумать, то здесь могли быть незнакомые друг другу растения, которые бы конкурировали всеми доступными способами. Но как-то они уживались вместе с другими видами - со множеством видов - не сражаясь за ограниченную территорию? Не похоже, что они прям так нашли общий язык. Кроме того, корни многих не замыкались в систему, они даже не могли толком общаться между собой... Чудовищно!
Влажность, царящая здесь, манила часть сущности девочки, но дышать приходилось всё сильнее и сильнее. Чуткая Корри ещё несколько секунд вглядывалась в окружение, а после резко крутанулась на носке и отвела ногу назад, казалось бы, готовая к обороне, но в действительности готовая любой момент дать дёру. И не забывая, пользуясь моментом, подставить растение лучам искусственного света.
- Цветочек не хочет сидеть в горшке! - решительно заявила она и чуть было не закашлялась. Издала короткий сиплый звук, пытаясь прочистить горло. Вроде помогло, но ощущение влажности и слизи внутри не исчезло. Она хотела добавить и про то, что этим растениям тоже, наверное, плохо. Хотела, но не решилась. Окружение слишком угнетающе действовало, и малышка знала своё место. Терять хорошего знакомого в виде этого мужчины было весьма некстати...

[Отшельник]

Такой реакции Отшельник не ожидал, и Корри вполне могла почувствовать его смятение с небольшой долей досады и раздражённости, впрочем, довольно быстро взятое под контроль.
- Цветочку… не сделают больно, - пообещал Бен, и тут же осознал, как неубедительно и никчёмно это звучит.
Бентон Дрейк совершенно не умел обращаться с детьми. И от этого был растерян. Растерянность вызывала внутреннюю злость на самого себя, но Бен старался держаться спокойно. Внешне – получалось. Но от Корри нельзя было скрыть истинные чувства, и Бен об этом, похоже, не знал.
- Прости. Я не хотел напугать тебя.
Он постарался исправиться. Получалось плохо, он это чувствовал, и снова на себя злился.
- Давай пойдём туда, куда ты сама хочешь. Погуляем по станции. Я не знаю, что тебе было бы интересно посмотреть, но готов ответить на твои вопросы. Они ведь у тебя имеются?
На самом деле он сам желал задать вопрос. Но не находил подходящего момента или не знал, какие слова использовать так, чтобы ответ ему понравился. Он искал пути к расположению Корри, но делал это крайне неумело, и прекрасно это понимал.
Наконец он решился. Взял девочку за руку, внимательно посмотрел в глаза.
- Нам бы хотелось узнать о тебе больше, - сказал он. – Мы очень редко встречаем таких, как ты, и мне поручили… спросить у тебя разрешение. Ты не против, если мы не только обследуем и вылечим тебя, но и понаблюдаем за тобой… немного.

[Корри]

Корри не боялась боли. Она не понимала, почему пришельцы воспринимают физическую боль как апогей страданий. А ведь их слова... они чаще всего к физической боли и относятся? Это то, что можно легко пощупать и проверить...
То же, что ощущал мужчина, было... вполне естественным для такой ситуации в общении. Непонимание всегда вызывает больше переживаний у того, кто представляет власть и вместе с тем ответственность.
Это было знакомо. Знакомо с той же позиции, но всё равно - знакомо. Достаточно, чтобы протянуть в ответ руку, которую собеседник не упустил возможности подхватить.
"Ага!" - сообразила мелкая, и тут же на её лице проступило понимание, - "Вот он уже и говорит о том, что у неё есть свобода. Развеивает страхи..."
- Наверное, я не против. Да, я не против. Исследуйте! - Корри никогда не была индивидуалисткой. Даже оставшись последней из своего рода, она всё-таки неуклонно сходилась на мнении, что "надо многим" важнее, чем "надо ей". Кроме того, нужно как-то определить границы их взаимоотношений.
Неосознанно она понимала следующее. Бэн пускал её далеко. Он совещался с ней, а не решал за неё. Она могла выставить границы своей свободы очень далеко. Вопрос в том, что дальше с ними делать и как сохранить их.

- Я не понимаю, - выдавила она, глядя на собеседника, - кто я и кто вы друг другу. То есть... смотри.
Переминаясь с ноги на ногу, юная Шейфисс снова уставилась в лицо собеседнику, присматриваясь, вслушиваясь. У неё был простой вопрос по своей сути, но сложный для того, чтобы выразить его своими словами.
- Я не знаю, как у вас у инопланетян принято. Но понимаю, что могут быть три возможности. Вы можете делать добро чтобы делать добро, без ответных обязательств... - малышка отвела глаза, понимая, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. - ...но я могу в таком случае взять их на себя сама. А ещё, вы можете нести за меня ответственность. Вот ты, стать взрослым па... лидером для невзрослой девочки. А ещё может быть так, что вам нужно только какие-то действия от меня, и вам важно не нарушать мою свободу. Тогда мы как бы обмениваемся: вы мне, я вам. И может быть что-то почувствуем друг к другу, а может быть и нет, время покажет.

Произнося последнюю фразу, Корри поначалу не предполагала ничего такого, что могло бы произойти между мужчиной и женщиной. Однако скользкой змейкой тревога за понимание слов инопланетянином принесло внезапное осознание, как её могли бы понять. Это заставило её здорово смутиться и отвернуться.
"Уфф, как же сложно быть взрослой! Если я буду возражать против своего изучения, они решат, что я - невзрослая, и сразу завернут как крендель".
- Так как? - отчётливо спросила она, понимая, что характер отношений устанавливает Бэн. Спросила и замерла, напрягшись и прислушиваясь, медленно-медленно поворачивая лицо к собеседнику.

[Отшельник]

Изменение в лице Корри вызвало на лице Бена улыбку. Не было в этой улыбке никакого тепла, только... удовлетворённость тем, что цель достигнута. И некоторая доля самодовольства: он молодец, сумел найти подход к инопланетной девчонке. Но и заинтересованность, которую прежде ощутила Корри, никуда не делась. Определённо, истинные цели Бентона Дрейка распространялись куда дальше, чем просто договориться об изучении Корри. Скорее эта вся работа на станции была лишь предлогом для чего-то более серьёзного и значимого для самого Бена, но об истинных целях Корри никак не могла знать, даже если могла считать настоящие эмоции.

- Скажу откровенно, я не штатный работник этой станции. И я не делаю добро без ответных обязательств. Более того, никто не делает такого добра, что бы они ни говорили. Да, здесь бесплатно помогают попавшим в беду разумным существам, к какой расе и культуре они бы себя ни относили. Но, поверь мне, у каждого местного добродетеля всё равно есть тайная цель, пусть и не всегда осознанная. В лучшем случае они успокаивают совесть или повышают себе карму в каких-то своих религиозных воззрениях, думая, что за добро им когда-нибудь всё равно воздастся даже если не от тебя лично, то от каких-нибудь неведомых высших сил, в которые они верят. Но не нам с тобой их осуждать, правда? Я для тебя... считай, что старший... друг, - это слово прозвучало вовсе не как предложение дружбы, а как "не враг", - который сможет защитить тебя, если это понадобится. От тебя в настоящий момент я ничего не жду. Но позже, возможно, мне будет, что тебе предложить... может быть, я предложу тебе работать со мной, а может и нет, это, ты права, покажет время.
О чувствах Отшельник предпочёл не говорить. Слишком размытым было это понятие. Ему были понятны чувство зависти, ревности, жажды получения своего, но любовь и дружба, оставленные в далёком детстве, превратились в туман, клубящийся в серых глазах девчонки с бело-чёрными волосами, как будто сами Свет и Тьма, такие, о которых принято писать с заглавной буквы, поделили её душу пополам, и в знак этого поделив пополам и цвет её волос. Образ Джемины Стриго совсем некстати всплыл в памяти и наложился на образ Корри. Это раздосадовало Отшельника, но ассоциация этой девочки с давнишней школьной подругой укрепилась прочно. Обе были немного "странные", обе говорили то, что думают, и обе волновали его воображение. Пожалуй, он всё-таки не был влюблён в Джемину. Если бы был, судьба обоих, наверное, сложилась бы иначе, если любовь - не миф романтически настроенных слабаков. Но сейчас в Бентоне Дрейке проснулся тот самый мальчишка, который показывал новенькой ученице их класса Драконью бухту, водил её на пирс, с которого берег становился похож очертаниями на спящего магического ящера, нырял в таинственный грот, учил плавать в толще воды, ставшей вдруг опасным переходом между мирами. Тот мальчишка, наверное, смог бы предложить Корри дружбу вполне искренне, ничего не требуя взамен. Но настал бы час, когда мрачные силы, скрытые в дикарском амулете, потребовали бы расплаты за право владеть ими... и недавний восторженный мальчишка отдал бы им всё, что было ему дорого, превратившись в Отшельника, который сейчас стоял перед Корри. Эти два образа никак не вязались друг с другом, но оба они были частью стоящего перед Корри мужчины. Взрослый Бен холодно просчитывал далеко идущие планы, в то время как мальчик Бен охотно и без какого-либо скрытого смысла предлагал Корри дружбу.

Ничего нехорошего или особо странного с Корри действительно никто не делал. Просто относительно стандартные исследования, хоть и не все из них были нужны для ее лечения. А еще с ней много говорили и много наблюдали за ней. Получая весьма странные результаты. Было напрочь неясно, страдает Корри нарушениями психики, или для анере-тайо множественность личностей - это и нормально. По идее, нормально - во всяком случае, по имевшимся на тот момент данным, отношения анере-тайо со своим растением не соответствуют восприятию человеком части собственного тела. В любом случае, ученые с базы получили возможность изучать Корри, равно как она получила возможность изучать их при помощи своей телепатии.

[Алиса]

С ремонтом пираты встряли надолго. Взлететь корабль сейчас бы мог, но боя мог бы не выдержать. Необходимые детали заказали, но их надо было ещё дождаться. Поэтому у команды появилась уйма свободного времени.
Алиса предпочла бродить по планете в скафандре. Слишком уж, по её меркам, было холодно. Но исследование окрестностей, пусть и необычных, быстро надоело. Вот если бы тут было тёплое море, Алиса задержке только радовалась бы.
В гостиницу пираты не переселялись. Предпочитали жить на корабле, так было надёжнее.
Во время очередного обеда, когда вся команда, включая кота, была в сборе, Том внезапно предложил:
- А давайте навестим Корри. Всё равно делать нечего. А девчонке, может быть, будет приятно. Жаль её. Совсем ещё ребёнок. Даже не знаю, чем мы ещё можем помочь, кроме как поддержать морально, хотя бы пока мы здесь.

[Корри]

Всё, что происходило вокруг, воспринималось поначалу со смирением, а потом и с плохо скрываемым удовольствием. Хотя раньше ей не приходилось бороться за выживание, но чётко выстроенные причинно-следственные связи между трудом и довольством неизменно крутились на уме. И Корри понимала, что текущие тепличные условия - повод расти, общаться, делать запасы на будущее - в том числе и в буквальном смысле. Что эти люди вокруг всё время узнают что-то новое, значит, будет момент, когда они узнают всё. Она думала хитрить, делая вид, что что-то скрывает, но, вспоминая разговоры с Беном, понимала, что просто не переиграет этих взрослых.
Но она пыталась! Бесплодно, и отчасти исключительно эксперимента ради, но пыталась.

Выбирая между Беном и Алисой, Корри предпочла первого для построения сколько-нибудь продолжительных взаимоотношений. Конечно, Алиса и не предлагала ей вступить в пиратскую команду - во всяком случае, пока, - но дело было вовсе не в этом. Не только в этом. Просто у оседлых народов обычно больше власти и выше стены, и больше снеди на складах.

С детской лёгкостью оставив прошлое в прошлом, юная Шейфисс совсем не ожидала, что её пойдут проведать и тем более - поддержать. Слова Отшельника насчёт эгоизма окружающих прочно закрепились в голове, вместе с тем, она уяснила, что люди вокруг следуют концепции обмена. Когда они обменивают поступок на поступок, и кто-то задерживается, про него говорят, что он должен. Иногда просто говорят "должен будешь", не поясняя, что именно.
Корри пока не понимала, где проходит граница между собственными интересами учёных и тем, что они делают для неё, и старалась без ущерба для собственной сытости убедить их в том, что как можно больше всего они делают по собственной доброй воле и в своих собственных интересах.
А вот спасение в эту концепцию не укладывалось. Никак. И подарки тоже казались настолько знаковыми - для неё и для Алисы - что малышка не могла представить оплату этого "долга", да и вообще вписать это в "долг". Скорее, некоторый залог глубочайшей признательности, которую остро хотелось проявить, именно проявить, отдать, а не получить что-то ещё.

Поэтому она была в восторге от зачинающейся встречи и решительно бросилась вперёд, когда старые знакомые ещё только появились на пороге.

[Алиса]

Встреча предполагалась пройти под наблюдением. Внешне это никак не проявлялось, но Корри знала - женщина, сообщившая её о предстоящем визите не спустит с них глаз, пускай саму её не будет видно. Вообще, всё, что происходило в пределах станции, кем-то наблюдалось, куда-то транслировалось или записывалось. Записывались и эксперименты, проводимые с Корри. Какие-то открыто, а какие-то так же незаметно, как всё вокруг. А вот яркие таблички, извещающие о том, что видеонаблюдение ведётся, частенько наоборот, висели в самых укромных местах, не попадавших в область зрения камер наблюдения. Кое-кто на станции это знал или поведение знающих порой отличалось от поведения тех, кто предупреждениям верит.
В комнате, где предстояло состояться встрече, никаких предупреждений не было. Здесь были несколько кресел, мягкий диван и стол. На стенах - картины с какой-то незамысловатой абстракцией в светлых тонах, разглядывать которую можео было долго, прослеживая переплетение линий и фигур. На полу - мягкий серый коврик, слегка пружинящий и поглощающий звуки шагов. В углах - кадки с грустными, но всё-таки живыми растениями родом из каких-то тропических краёв и явно не с этой планеты. И свет. Много белого света.
Компания заявилась большая. Здесь были все, кто наиболее часто общался с Корри. Алиса, Том, Камил, капитан и ещё несколько ребят, даже Масу, с которой Корри на корабле почти не пересекалась, но, вероятнее всего, знала корабельного кока. Женщина вручила девочке пакет со сладкими роллами, которые сделала специально для неё.
- Как ты тут? - с улыбкой спросила Алиса. - Никто не обижает?

[Корри]

- Вы чересчур заботливы, - смущаясь, ответила девчонка. Угощение, однако, забрала недрогнувшей рукой. В её мироощущении слабо укладывалось понимание того, чем плохо это вездесущее наблюдение. Это ещё предстояло узнать.
Корри не понимала, почему нельзя было встретиться в тех же условиях, что и в прошлый раз. Впрочем, смена обстановки радовала её по умолчанию, но иной раз ей всё-таки казалось, что взрослые вокруг слишком хорошо живут, чтобы позволять такие вот иррациональности и вводить какие-то ограничения для её свободы исключительно по собственной прихоти. Ей не следовало мешаться под ногами, и всегда, когда она могла понадобиться, ей следовало быть там, где её оставили в прошлый раз.
Кошмар!
Эти люди слишком хорошо живут. Слишком много себе позволяют и слишком много ждут от других. Последнее, кстати, не так уж и плохо.
- Спасибо, - Коррена кисло улыбнулась, пытливо вглядываясь в Алису. Она уже оправилась, но ещё не вполне понимала, что там дальше и может ли она постоять за себя. Раз за разом она возвращалась мыслями к тому пирату.
Может ли она дать ему отпор теперь?
Едва ли.
Поэтому только "Спасибо", без "Возьмите меня с собой".
- Цветочек вот никто не обижает. А вас? - хитрым-хитрым взглядом уставилась на гостей девочка. Да! Её спасители рядом с этими капризными взрослыми. Интересно, а как именно им удалось найти между собой общий язык? Может быть, они подскажут, или случайно сболтнут, как можно манипулировать этими существами? Да, они умны, но всё же не могут жители угловатых коробок, выращивающие цветы в горшках, не вырасти однобокими снаружи и внутри. Они совсем не такие. Их можно манить мёдом и пугать крапивой, если правильно подобрать и то, и другое.

[Алиса]

- Мы сами кого хочешь обидим, - улыбнулась Алиса в ответ. - Мы же пираты. Нехорошие люди. Но даже у пиратов есть понятия о чести. Понимаешь?
Алиса не знала, какого ответа ждёт от неё девочка. Но... что-то надо было сказать. Возможно, не стоило рассуждать о пиратской чести, но... так получилось.
- Не волнуйся за нас, - поддержал разговор Том. - У тебя будут трудные дни, но ты справишься. Здесь тебе помогут вернуться домой. Ты помнишь, где твой дом?
Никто из пиратов прежде не интересовался, как попала Корри на захваченный ими корабль. Кто-то понимал, что говорить об этом девочке должно быть трудно, а кто-то и знать не хотел лишних подробностей о спасённых девушках. Но теперь Корри выглядела иначе. Пребывание на базе явно пошло ей на пользу, потому Том заговорил о доме, желая, может быть, дать ей надежду на то, что у неё теперь всё будет хорошо.
Масу тем временем поинтересовалась, достаточно ли хорошо тут кормят и что ей ещё приготовить вкусного, чтобы передать в следующий раз, когда пираты придут её навестить.

[Корри]

- Нет, - честно ответила Коррена. В её голове очень плохо укладывалось и соотносилось. Если, допустим, её похитили пираты, и эти тоже пираты, и они творят совершенно разные вещи, то... как они вообще могут обобщать это? И слово "честь". Очень невкусное слово. Она слышала его пару раз, и думала о том, что оно красит воина, а так как она никогда не планировала становиться воином, то вдумывалась в его смысл даже меньше, чем в любое другое, скажем, в "топинамбур".
"Топинамбур" был куда понятнее, чем "честь". Впрочем, взвесив все, она совершила довольно глупый на её взгляд поступок.
- Но... если вы и вправду можете обидеть кого угодно, вы не могли бы обидеть, скажем, капитана Эфа? Цветочек будет счастлив. Эф выглядел примерно вооот так, - с этими словами Корри начала с жаром описывать облик мужчины. Воспоминания постепенно возвращались, заставляя её мрачнеть с каждым словом, так что заканчивала она и вовсе дрожа и всхлипывая.

Девочке потребовалось время, чтобы прийти в себя. Даже если бы не её выпад, мысли о доме, куда можно вернуться, заставили бы её принять действительность.
- Дом там, где тебя ждут. А меня... никто... нигде... не ждёт... совсем... - уже с трудом сдерживая слёзы Корри полезла к Алисе обниматься, понимая, с одной стороны, что вряд ли сможет в действительности с ней отбыть, с другой, искренне рассчитывая, что такая ультимативность не позволит Алисе, в свою очередь, забрать её с собой, чтобы оставить в другом месте. Скорее всего, она попробует откреститься. Это... лучше. Лучше, чем лететь с ней. Она ещё не готова быть пиратом.
А ещё здесь есть Бэн. Возможно, если она улетит отсюда, он будет её ждать. Значит он и будет тем самым человеком, рядом с которым её дом. Но... нельзя же говорить о нём остальным! Эти капризные учёные, как и все мальчишки, ужасно ревнивые и заклюют его сразу же, как только она узнает. Мальчишки всегда так делают, как только заходит речь о девчонках. Корри не была первой красавицей на деревне, но всё равно отчётливо понимала, как это работает!

[Алиса]

- Думаю, сможем, если понадобится, - улыбнулась Алиса. - А что он такого сделал, что ты хочешь обидеть его?
Кто такой капитан Эф, Алиса не задумалась. По описанию выходило, что кто-то из орфис, но Алиса не соотнесла это описание ни с кем конкретным. Даже если этот капитан когда-либо встречался на пути команды "Чёрного феникса" или был среди заказчиков Алисы, короткое имя Алиса не соотнесла ни с кем из своих знакомых, а может, не очень хотела задумываться об этом.
Том, похоже, сообразил раньше.
- В жизни случаются очень паршивые ситуации и на пути попадаются очень поганые люди, но есть и другие - те, ради кого стоит продолжать жить. Мне тоже некуда возвращаться. Все мои прежние друзья мертвы, а планета уничтожена. Но я нашёл новый смысл в жизни. И ты тоже его найдёшь. Когда-нибудь.
Алиса только молча обняла девочку в ответ. Она не знала, что ей сказать, чтобы утешить или хотя бы не сделать хуже. Она растерялась, и только гладила Корри по волосам, стараясь не задеть начавшие восстанавливаться зелёные листочки.
Алиса не заметила, как тихонько хлопнула дверь.
- Вам лучше уйти, - сказала пиратам сотрудница центра, мягко, но настойчиво забирая Корри у Алисы.
Корри эту женщину знала как одну из медицинского персонала.
- Идём, - она взяла девочку за руку, чтобы увести от гостей.

[Отшельник]

Бен наблюдал встречу Корри с пиратами по монитору, на который траслировались данные со скрытых камер. В тот момент, когда девочку вывели из равновесия, на лице отшельника появилась едва заметная довольная улыбка. Он немного волновался. Боялся этой встречи. Боялся того, что эти пираты уведут у него из-под носа интересный образец, который может послужить базой для его гениальной задумки. Чтобы это осуществилось, правда, надо было сначала выбраться с этой базы вместе с девочкой, получив её согласие на работу с ним, но так, чтобы никто не догадался о том, что их знакомство продолжается. Корри должна улететь с базы без него. Но они обязательно встретятся. И согласие её на работу с ним нужно было получить сейчас. Пираты могли помешать этим планам. Но не помешали, а наоборот, убедили наблюдателей в том, что встречи с ними для морального состояния девочки не желательны. Что об этом думала сама Корри, Отшельник не знал, и был готов к тому, что она снова нарушит все его предположения о её реакции. Это не страшно. Даже наоборот. Потенциальный противник тоже не сможет просчитать реакции образца. А он... как-нибудь приспособится, когда узнает её получше. Но она должна понимать, что работа с ним важна в первую очередь ей самой. Неразумно создавать монстра, и надеяться на то, что получится удержать его силой. Но пока будущий монстр был просто испуганной девочкой, с огромным потенциалом и... желанием отомстить. Кем бы ни был этот капитан Эф, её желание его "обидеть" можно использовать, и Бен уже знал, как.

//Эпизод завершён