О, как она была прекрасна! Я смотрел на ее шею, пока она писала, и старался не думать о том, чтобы испробовать ее, нет, никогда, только не ее, это табу, запретный плод, но как сей плод будет сладок, я уже будто бы ощущал сладость его на своих губах, однако она не должна знать о моих мыслях ничего крамольного, и я слерживал себя, хотя кровь ее меня волновала и будила во мне зверя, я боролся, сосредотачивался о деле, вспоминал Алису, и образ девушки гасил во мне ярость, вспоминал Амира, и стремился быть столь же мудрым и рассудительным, как он, о, этот пират оставил во мне неизгладимый след, и я долго еще буду вспоминать его и равняться на него, Амир Делион воистину великий человек.
- А что их удержит? - вспыхнул Курт. - Что, по вашему опыту, может удержать мою семью, с таким трудом построенную заново, от распада? О, это проклятие вампиров, я должен положить конец расприям, пусть моя семья будет первой, которая не распадется, но что я могу сделать для этого?
Его взгляд упал на ее когти, и он подумал, что мебель здесь, верно, часто меняется, если так стучать когтями, но его желание снова всколыхнулось, ое чувствовал опасность от когтей Рийны и от нее самой, и чувство сие пробуждало желание, однако ни один мускул на лице вампира не вздрогнул и не выдал его.
- Да, я уверен пости полностью, что скорее попаду в плен, чем буду убит в случае моей неудачи, но плен этот равносилен смерти, - вздохнул Курт, возвращаясь из грез о драконице на бренную землю. - Хорошо, пусть будет дарственная, вам виднее, - согласился он, слегка склониы голову в знак согласия и уважения. - Как сие будет представлено для нее и что я еще должен сделать? Я могу отменять решение передать ей имущество, пока свободен, но ежели я попаду в плен, то не смогу его отменить, не смогу возвестить вам о том, что со мною все в порядке, и тогда это станет знаком к тому, что пора действовать?