Прежде чем знахарка принялась за её лодыжку, Соня закусила кожаный ремешок сумки. То, что будет реально больно она уже знала. А привлекать хищников криком лучше не стоило. Послышался характерный щелчок и... от резкой боли колючка сдавленно зарычала. Игольчатое тело резко ощетинилось. Их глаз прыснули слёзы. Благо, всё быстро закончилось.
- Спасибо, - выдохнула чуть слышно Соня, выплюнув наконец неприятный на вкус ремешок, на котором отчётливо виднелись следы от ровного ряда острых зубов.
Что ж, вроде, с ногой разобрались. Оставалось смастерить какой-нибудь костыль, доковылять как-нибудь до убежища и отлежаться там сколько потребуется. Знахарка сказала что-то о неделе. Очевидно это означало какой-то период, но какой? Соня не понимала. Наверно, стоило спросить у соседа. Он один из них -- наверняка знает. Вот только сделать колючка это не успела. Снова посмотрев на мазон, она заметила, что та, кажется зашевелилась. Злобно пыхтя, серокожая девушка встала на четвереньки, и, стараясь особо не орудовать больной ногой, заползла за широкую спину Данмира.
- Если она меня с вами увидит -- мне конец, - пробурчала Соня, острожно выглядывая из "укрытия".