Если бы не Папаша, Николь, наверное, так и продолжала стоять.
- Поняла, - коротко ответила она и устремилась к мостику, куда её, собственно, и направил десантник.
Чем ещё помочь, она не знала. И даже не была уверена в том, что вообще чем-то помогла. Её казалось, что она только мешается под ногами. Но она снова хотела выжить. Когда связь с коллективным разумом… нет, не оборвалась совсем, а только отошла на второй план, потому что Никки переключила внимание на находящихся рядом людей и на себя саму как часть этой, а не той биомассы, Николь снова стало страшно и захотелось убраться отсюда. В то же время чужой разум, раздающий команды, всё равно притягивал к себе хотя бы тем, что был так необычен и интересен, он пугал и звал одновременно, Николь была рада тому, что отключилась от него, но в то же время её так и тянуло снова наладить с ним связь, из любопытства, с которым дети подглядывают за взрослыми в замочную скважину или щёлочку приоткрытой в спальню двери.
От пришедшего «ответа» Никки не удержалась на ногах. А может, её напугал очередной залп стрельбы. Она уже была в мнимой безопасности крейсера, потому могла немного расслабиться и сосредоточиться на рукотворном объекте, построенном… ну не этими же существами, правда? Может быть, теми, на кого они охотились? Или теми, кому они служили?
Описать словами увиденное было невозможно. Но почему-то Николь показалось, что это важно. Она вскочила с пола и начала рыться на корабле, переворачивая всё содержтмое ящиков, которые не были заперты, в поисках бумаги, ручки, планшета со стилусом, чего угодно ещё. Нашла только строительный карандаш, которым и принялась с усердием безумца рисовать на полу ту штуку, которую увидела там, глубоко под землёй, в той точке, откуда, видимо, передавался телепатический сигнал.